В ноябре Бишкеке состоялась презентация уникального издания, названного автором “Киргизстанский мартиролог”. Этот список святых мучеников, пострадавших за православную веру на кыргызской земле, составлен доктором исторических наук Екатериной Озмитель на основе многолетних исследований и полевых экспедиций Бишкекской епархии, собственных изысканий автора. Книга издана в рамках проекта «"Памяти новомучеников и исповедников на земле Киргизстанской в ХХ веке послуживших", получившего грантовую поддержку конкурса «Православная инициатива 2016 -2017».
В книге представлены 77 имен — монахов, священников, мирян, которые жили, служили Богу и были репрессированы, многие убиты и расстреляны в XX веке в Кыргызстане.
"До сих пор подвиг православной церкви остается неоцененным, — пишет в предисловии к "Мартирологу" преосвященный Даниил, епископ Бишкекский и Кыргызстанский, — происходит это из–за труднодоступности исторических и архивных документов, а также из–за непонимания важности таких трудов. Мы должны поименно вспомнить тех, кто ради веры терпел нужду и оскорбления, злобу и несправедливость, сознательно шел на страдания и смерть, оставаясь верным Христу".
И действительно, все жизнеописания производят огромное впечатление еще и потому, что широкой общественности до сих пор ничего об этом известно не было. "Мартиролог" — настоящее открытие, окно в действительную историю нашей Родины.
Пылающий старец
Книга открывается житием великого глинского старца схиархимандрита Серафима (Иван Романцов), который родился в России в 1885 году.
В Среднюю Азию он попал в конце 1920–х годов в разгар преследования всех религий советской властью. Сначала жил в Казахстане в ущельях гор Ала–Тау. Здесь скрывались и монахи ликвидированного Свято–Троицкого Иссык–Кульского монастыря, афонские монахи, уехавшие с Кавказских гор, монахини закрытого Верненского монастыря.
Отец Серафим работал там сторожем на пасеке, занимался сельским хозяйством. В годы советской власти, объявившей религию опиумом для народа и безжалостно выкорчевывающей все духовное, эти занятия нередко были прикрытием для подвижников, скрывавших от властей свои молитвы и служения. Облавы на монахов в Алма–Атинских горах проводились регулярно. Отец Серафим был арестован в 1930 году и выслан на строительство Беломорканала. Отбыв наказание, вернулся уже в Кыргызстан, где прожил 12 лет. Поскольку НКВД продолжал ожесточенно преследовать, как это тогда называлось, "служителей культа", монаху приходилось все время скрываться. С 1934 по 1946 год он жил во Фрунзе, Токмаке, Кетмень–Тюбе, Токтогуле, Таш–Кумыре. Прятался в тайных горных кельях, домах верующих, работал пастухом, сторожем.
О его жизни на юге республики сохранились воспоминания семьи Козулиных, которая много лет помогала отцу Серафиму укрываться от страшных репрессий 1937–1938 годов, когда практически все ссыльное духовенство получило расстрельные приговоры
Чаще всего иеромонах жил в самом отдаленном поселке Берейна в долине реки Кара–Кульджа, ныне Токтогульский район. Там, за домом, где обитала семья, ему вырыли землянку с печкой. Но летом было невыносимо душно, и старца поднимали высоко в горы. Там среди скал у него была плетеная хижина, где можно было только сидеть. Чуть ниже из–под камня бил родник. А скромную еду приносили из поселка.
Однажды Григорий Козулин, поднимаясь к хижине старца, увидел, как тот истово молится и был весь как в огне. Мужик испугался и сел на камень, не решаясь подойти к монаху. Это чудесное явление осталось в семейных преданиях. Отец Серафим проводил службы, крестил детей, молился. Надежда Тремсина вспоминает: "Он мог так ласково разговаривать. Такое доброе лицо у него было. Особым даром отца Серафима было умение принимать исповедь и давать наставления, которые согревали души и просвещали разум".
Так хорошие люди и кыргызские горы помогли отцу Серафиму пережить красный террор.
Уже во время Великой Отечественной войны отношение советской власти к православному духовенству немного улучшилось. Открывались храмы, возвращались из ссылок и лагерей священники. Так и отец Серафим вернулся в родную глинскую обитель и на Кавказе окончил свой путь.
Спасти не удалось...
...Александра Юзефовича, который 42 года беспорочно прослужил в Средней Азии. Он приехал в Туркестанский край, когда православная жизнь здесь только налаживалась. Прошел свой путь от юного псаломщика до настоятеля церкви села Преображенского (ныне Тюп), сделав много доброго для своих прихожан и Свято–Троицкого Иссык–Кульского мужского монастыря.
Во время антиправительственного восстания 1916 года в Преображенское съезжались люди из других разгромленных сел Пржевальского уезда — их кормили, лечили. Отец Александр и его семья принимали самое активное участие в этих событиях, их дом был переполнен беженцами, в храме на ночь размещали женщин с детьми. Каждый день совершалось богослужение, устраивались крестные ходы.
После Октябрьской революции 1917 года отец Александр служил в церкви Казанской иконы Божьей матери в селе Кара–Балта. Страшное было время — отряды левых эсеров, белогвардейцев, кулаков, басмачей попеременно устраивали мятежи, пытались противостоять власти большевиков. В ответ красные каратели громили все подряд, сотнями расстреливая и мирных жителей.
Повсюду духовенство оказывалось под подозрением как контрреволюционный элемент — служителей церкви арестовывали, убивали в первую очередь. Так погиб и отец Александр (Юзефович) — был расстрелян без суда и следствия 17 января 1921 года.
Старожилы Кара–Балты до сих пор помнят место, где большевики расстреляли священников — в конце 1980–х годов на этом холме выстроен красавец–храм. Лучший памятник погибшим мученикам.
...Ивана Гранитова, отца Иоанна, служившего в приходах Кыргызстана с 1906 года. Последнее место его 12–летнего служения — Никольская церковь в станице Софийской, ныне село Талгар. В феврале 1921 года отец Иоанн был арестован и в этот же день осужден полномочной тройкой обкома и ЧК по статье 58–10 УК РСФСР. Приговорен к высшей мере наказания и в ночь с 11 на 12 февраля расстрелян на окраине станицы.
Рассказывают, что перед казнью отца Иоанна пытали, выкололи глаза, цепью нательного креста пилили шею. Он же кричал: "Не отрекайтесь от Бога!". Эта страшная казнь была только началом череды массовых убийств, совершенных специальной экспедицией ревкома и областной ЧК. В станице и окрестных селах расстрелы продолжались 30 дней — погибли 42 мирных жителя. Списки "врагов рабоче–крестьянской власти" для устрашения распространялись в станицах, селах, аулах.
В 1998 году в Талгаре на месте казни священномучеников был установлен поклонный крест.
...Дмитрия Рождественского и его сына Анатолия Рождественского.
У отца Дмитрия был талант преподавателя и ученого. Он был священником–интеллигентом, полным энтузиазма и желания служить Отечеству на ниве просвещения. Награжден дипломом корреспондента Российской академии наук за труды в астрофизической обсерватории и в наблюдении за изменением климата в России.
В Туркестанской епархии прослужил более 15 лет. Из них три года был настоятелем церкви Св. Георгия в Токмаке.
А в начале 1921 года отец Дмитрий и его сын Анатолий были арестованы за "контрреволюционную деятельность" и расстреляны.
...Геннадия Лобачева, постриженного в монашество в 1906 году в Иссык–Кульском монастыре. Отец Геннадий достойно пережил все потрясения, которые до и после Октябрьской революции постигли православную церковь в Кыргызстане.
Во время кыргызского бунта 1916 года отец Геннадий вместе с братией монастыря бежал на остров, руководил спасательными и разведывательными экспедициями — ездил в монастырь, вызволял пострадавших, оказывал помощь крестьянам из сожженных и разоренных сел.
После закрытия Иссык–Кульского монастыря жил и служил в приходах Пржевальского уезда, был близок со священниками, которые не впали в обновленческий раскол.
При этом постоянно подвергался нападкам сотрудников НКВД Киргизской ССР. В 1931 году арестован и выслан из республики. Но после довольно скорого освобождения вернулся в Прииссыккулье, мирно служил священником при молитвенном доме села Семеновка. Но репрессивная машина все–таки настигла его и убила. В апреле 1938 года отец Геннадий был арестован, заключен в тюрьму Каракола. Обвинялся в том, что занимался контрреволюционной деятельностью, являлся агентом польской разведки, собирал и передавал шпионские сведения военно–экономического характера, и прочих абсурдных измышлениях, типичных для НКВД, когда дело касалось служителей церкви.
30 декабря 1938 года отец Геннадий был расстрелян.
Как они жили и умирали
Один из самых почитаемых ныне старцев — схимонах Ираклий (в миру Иосиф Мотях) поступил послушником в Свято–Троицкий Иссык–Кульский монастырь в 1901 году в возрасте 38 лет.
Отец Ираклий исправно выполнял обязанности помощника эконома и звонаря. Была особенность у него — иногда он отпрашивался из монастыря и долгое время странствовал.
Тяжело переживал нападение на монастырь, убийство семерых монахов и разграбление обители участниками восстания 1916 года. Всю свою жизнь горячо молился за собратьев–мучеников и каялся, что не остался с ними в тот страшный час.
В 1921 году отец Ираклий перебрался в станицу Талгар, где нашел приют у местного церковного старосты — жил в маленькой келье в дальней части сада, надолго уходил в горы молиться. В окрестностях Талгара находились кельи и многих других подвижников. Но в 1928 году здесь начались массовые аресты верующих.
Тогда отец Ираклий ушел на Иссык–Куль и около родного монастыря построил келью, где некоторое время провел в полном уединении и постоянных молитвах.
В начале зимы его обнаружил житель села Ананьево Мирон Дубинин, который ехал на лошади по горам. Услышал стон и увидел старца Ираклия в обветшавшей одежде с израненной рукой. Дубинин уговорил святого отшельника поехать с ним, приютил в своем доме.
Живя у Дубинина, отец Ираклий продолжил аскетические подвиги — бесконечно читал молитвы стоя, в постель не ложился. Изнемогая, засыпал ненадолго, сидя на лавке.
Молва о нем быстро разнеслась по округе. Начали приходить люди просить совета, молитв.
Всю жизнь отец Ираклий был крайне прост и доступен, так что при всем благоговении к нему люди не могли ощутить его величия в полной мере.
В июле 1937 года в возрасте 74 лет он понял, что скоро умрет. Вышел в цветущий яблоневый сад с детьми и прилег около дерева. Сам встать уже не смог. В момент смерти, крестообразно сложив руки, сделал последний вздох — все это в полном сознании.
Отца Ираклия похоронили на местном кладбище — съехались все, кто знал или слышал о нем. Такое почитание помогло сохранить его могилу. В 2004 году мощи преподобного Ираклия были перенесены в Бишкекский кафедральный собор для поклонения. А могила в Ананьеве стала местом паломничества верующих.
в наши дни
С 17 по 22 июля 2017 года проводилась вторая поисковая экспедиция на юг Кыргызстана с целью сбора информации о священниках, монахах и мирянах, скрывавшихся от преследований советской власти. В государственном природном парке "Алатай" Токтогульского района Джалал–Абадской области найдено место, где в 1930–х годах, скрываясь от репрессий, тайно служил святой Серафим.
Ольга ДЯДЮЧЕНКО.
Фото Надежды ХОХЛОВОЙ
и из книги "Киргизстанский мартиролог