Есть ли специфика работы донорских организаций с религиозными организациями? На чем выстраиваются принципы их взаимодействия и есть ли здесь место партнерским отношениям? Должны ли доноры помогать развитию организационного потенциала этих благополучателей? Есть ли смысл говорить об оценке проектов, реализуемых религиозными организациями при донорской поддержке? Эти и другие вопросы обсуждались на круглом столе «Религиозная благо¬твори¬тель¬ность в России: современные формы и механизмы партнерства и взаимодействия», проведенном Форумом Доноров 1 февраля в Российском православном университете.
Участие в разговоре приняли члены Форума Доноров: Фонд просвещения «МЕТА», Фонд «Вольное Дело», Фонд «Соработничество» — и грантополучатели фондов из числа религиозных организаций, а также партнерские организации, работающие в сфере религиозной благотворительности.
По итогам прозвучавших на круглом столе выступлений, можно сделать следующие выводы:
1. Основные опасения доноров, рассматривающих возможность оказания поддержки религиозным организациям, связаны с тем, что эти отношения – в первую очередь финансовые – будут недостаточно прозрачными. Фонды, независимо от того, с религиозными организациями каких конфессий они работают, предпочитают это делать «в условиях цивилизованной коммуникации и договорных обязательств». Подход «вы дайте нам, а мы за вас помолимся» или «мы убогие, мало что умеем и будем рады любой помощи» в ситуации с фондами не срабатывает.
2. Взаимодействие доноров с религиозными организациями может принимать разные формы от простой финансовой поддержки небольших проектов до создания возможностей профессионального развития и укрепления организационного потенциала грантополучателей. За годы работы это взаимодействие прошло определенную эволюцию от пожертвований исключительно на восстановление храмов до комплексных программ, включающих не только финансирование строительства или реконструкцию зданий, но и разработку стратегий развития религиозных организаций, создания образовательных курсов, подготовку преподавателей и т.д.
3. Несмотря на то, что формально определение партнерства донорами не дается, большинство из них сходится во мнении, что оно подразумевает учет интересов каждой из сторон, задействованных в проектной деятельности. Это может быть обеспечено через представительство этих интересов в общих коллегиальных органах, например, экспертных или координационных советах, в которых представлены как светские эксперты, так и эксперты в духовном сане.
4. Сегодня для фондов, работающих с религиозными организациями, всё большую значимость приобретают проекты, имеющие своей целью социальное служение: «чтобы быть интересными фонду, деятельность религиозных организаций должна быть направлена на социальное служение, когда мы вместе, используя наш общий потенциал, можем решать насущные социальные проблемы».
5. Заявки, подаваемые религиозными организациями на грантовые конкурсы, вполне конкурентоспособны, если сравнивать их с заявками светских организаций. «Если же говорить о мотивации и знании своей целевой аудитории, то эти отличия не в пользу светских организаций, здесь религиозные НКО часто бывают сильнее». В чем религиозные организации пока слабее – это умение рассказать о своих проектах, донести до широкой аудитории информацию о том, как реализуемые ими проекты помогают развитию социальной сфере города, края или региона: «здесь им пока очень сложно. Чтобы грамотно представить результаты своего труда, надо быть профессионалом или иметь его в команде, а этого у них пока нет».
6. В общественном сознании и в сознании отдельных донорских организаций еще очень живуч миф, что «в религиозных организациях работают этакие сгорбленные злобные старикашки, которые всё время щелкают тебя по носу и либо хотят что-нибудь урвать, либо обратить тебя в свою веру». Этот миф пока перевешивает результаты тех инициатив, которые претворяют в жизнь религиозные организации, занимающиеся социальным служением и приносящие большую пользу. «Донорскому сообществу, если оно и в дальнейшем планирует развивать тему поддержки религиозных организаций и их инициатив, стоит подумать, как эти мифы развеивать, как показать, что религиозные организации такой же важный игрок в сфере благотворительности, как и все остальные».
7. Публичная отчетность и прозрачность – это те факторы, которые формируют доверие к религиозной благотворительности. Не всегда достаточно только хорошо составленной финансовой отчетности. «Показывая результаты проекта, реализованного религиозной организацией, всем заинтересованным лицам и получая от них оценку, можно понять, насколько далеко удалось продвинуться и какая польза по факту была принесена».
8. Одним из инструментов, позволяющих правильно представить вклад религиозных организаций в решение социальных проблем, является оценка:«это реальный инструмент развития не только проектов, но и самой организации, развития профессиональных компетенций».
9. Еще одной возможностью развеять существующие мифы является организация общения на офлайн-площадках: «замыкаться исключительно на ситуации «донор-благотворительная организация» не верно. Иначе мы не сможем расширить круг людей, которые будут в этом участвовать, как они будут узнавать про возможности участия и тем более про нашу специфическую тему, которая очень нечасто обсуждается в публичном пространстве. Надо искать возможности говорить об этом открыто, говорить разным сторонам, найти правильный тон и правильные слова для этого».
Круглый стол прошел в рамках проекта «Религиозная филантропия в России: традиции и перспективы развития», реализуемого при финансовой поддержке Фонда «Соработничество».